В РФ наконец-то появился реестр коррупционеров. Теперь заживем.
В черный список могут попасть сотрудники силовых органов, военные, гражданские и муниципальные служащие, сотрудники Центробанка, а также должностные лица госкорпораций и Пенсионного фонда. Попавшиеся на коррупции будут надолго отстранены от госслужбы.
Раньше никаких препятствий для продолжения работы не было, ведь в трудовой книжке такие нарушения никак не фиксировались.
Боже мой!
Теперь более успешные коррупционеры будут вносить своих менее успешных коллег в блокнотик и до кормушки не допускать.
Кажется остались только клеймо ставить на узких проворовавшихся лбах.
Ну а коли человека в реестре нет, то его формально нельзя назвать вором. По какому праву, собственно? Документ-то чист, как детская слеза.
Благими начинаниями устлана дорога в Кремль, да.
Начинание забавное, почти настолько же, как отдельное антикоррупционное ведомство.
Раз уж такое дело, давайте немножко по поводу коррупции поговорим.
«Проблема коррупции неразрывно связана с государственными, да и вообще любыми крупными социальными структурами.
Коррупция в том или ином виде существовала, как в обществах с натуральным обменом (в Кампучии), так и в прозрачных некоммерческих структурах (Salvation Army). В исследованиях Ф. Де Валля мы наблюдаем это на примере шимпанзе. Группа обезьян за 1–2 дня выстраивается по ранжиру и начинает воспроизводить сценарий внутрикорпоративных войн British Petroleum середины XX века. Подобные описания всегда тенденциозны и литературны, но слишком многочисленны, чтобы от них можно было просто отмахнуться.
Коррупция — одно из пары десятков внешних ограничений любой социальной системы. Поэтому взяточничество нельзя победить «законом против взяточничества». Точно так же, как проблемы предмета математической логики нельзя решить с помощью ее внутренних аксиом.
Наличие или отсутствие коррупции, таким образом, не зависит от хороших или плохих законов. Но правильные законы могут разумно ограничить массовое проявление этого недуга в обществе и обеспечить устойчивость развития социальной системы.
Если не уходить далеко в теорию права, политическую философию и этику, то наличие коррупции напрямую связано с несколькими взаимосвязанными обстоятельствами: культурным уровнем элитарных слоев населения, горизонтом планирования, социальной динамикой. Есть и другие факторы, такие как политический строй, численность населения, которые применимы только к национальным государствам.
В общем заплыве неопытные общества быстро выдыхаются, теряют скорость и на ходу меняют верхний слой людей. Возникает период нестабильности, в котором расцветает неформальное перераспределение долей пирога. Процесс этот по большей части носит мирный характер. Слава Богу! Представьте, что было бы, если бы в Афганистане, Бангладеше или Индонезии отсутствовала бы бытовая коррупция. Да 1939–1945 стали бы самыми спокойными годами в мировой истории.
Поэтому алчность это «не баг, а фича». Ее можно и нужно использовать для решения нерегламентированных в правовом поле задач, которых у любого государства пруд-пруди. Важно видеть края и за них не выходить.»
Есть такой индекс CPI (Corruption Perception Index), который поддерживает наша любимая Transparency International совместно с Freedom House и World Bank. Плотность общечеловеческой благодати в нем должна быть запредельной.
Это некое абстрактное восприятие гражданами страны честности того, как устроены у них транзакции в быту и бизнес-среде.
Считается от первого места к последнему. А кто последний тот и водит.
Первые 9 мест оккупированы пластиковой Скандинавией, таежной Новой Зеландией, Швейцарией, где надежно укрыты деньги коррупционеров, Сингапуром, сказочное место, о котором мы как-то уже писали. Ну и по мелочи Нидерландами-Канадой.
Тут вопросов, конечно, много. Гораздо больше чем ответов. Но вот то, что дальше начинает смущать.
На 10 месте примостилось аж три страны Люксембург, Германия и UK.
С европейским криптооффшором все ясно — бухгалтера не воруют, это профнепригодность безо всякого реестра, а вот к остальным большие вопросы.
США на 18-месте.
РФ вместе с Украиной и Ираном на 131 из 176 мест. На последнем — Северная Корея, но не представляю, как опрашивали респондентов в этом уголке мира.
Все со слов потребителей.
Теперь, как обстоит дело на практике.
Взятки на бытовом уровне не берем (и не даем), а что творится с крупным бизнесом и политикой уровня страны.
В судах Королевства различных инстанций каждый год скапливается до 15000 дел, так или иначе связанных с коррупцией. Рассматриваться они могут годами, но жаловаться никто не запрещает.
В кругах, близких к госконтрактам существуют выбранные поставщики, десятилетиями имитирующие конкурсы через мелкие подконрольные оффшорные структуры. Т.е. понятие честного конкурса, начиная с определенной суммы не существует. Это холдинги, делящие доли налоговых поступлений граждан.
Для того, чтобы стать субподрядчиком на контрактах 25–30 миллионов фунтов, откат составляет примерно 45%. В РФ, к примеру, иногда может быть 20%, что ОК.
В США общий объем коррупционных сделок в прошлом году оценивается в $400 миллиардов, существенная доля ВВП РФ.
Существует по меньшей мере 3000 официальных лоббистов, тратящих еще 120 миллиардов долларов на «отстаивание» интересов бизнеса. Какая армия неформальных лоббистов — знает один бог. Считается, что по крайней мере в 10 раз больше. В любой крупной корпорации есть отдел, населенный лоббистами, т. е. профессиональными взяткодавателями.
Все не плохо, а очень плохо. De facto честные в кинематографическом смысле политики бывают только в роликах Transparency International или там, где в буквальном смысле нечего брать.
В чем же главное отличие коррупции РФ от западной или к примеру восточной (в хорошем смысле слова восток)?
Уж точно не в размерах (там берут/дают совершенно точно больше) и даже не в культурном антураже распределения «борзых щенков», а в одной бросающейся в глаза знатокам детали и детали принципиальнейшей.
Взятки даются/берутся с расходной, а не доходной части бюджета предприятия.
Поскольку участвующие в процессе видят себя вне контекста потребления внедряемого начинания, чем бы это ни было, строительством моста, укладывания плитки или устройством реестра коррупционеров (:-)), то им не интересен успех начинания.
Разовая транзакция.
Отсюда и все нюансы. Для того, чтобы это понять не нужны никакие списки, службы и специализированные курсы.
Что же, жизнь — лучший учитель.
