«Самый гуманный суд в мире»
Около 85% публикаций об американской политике сосредоточено на президенте и аппарате Белого Дома. Формально всё логично: первое лицо государства специально делегирован всеобщим голосованием исполнять поручения народа Соединенных Штатов, а советники-эксперты ему в этом помогают.
Еще 10% материалов приходится на Конгресс и высказывания его членов. Они тоже выборные, могут обсуждать действующее законодательство и высказываться о широком круге вопросов. Местный парламент в составе верхней и нижней палат неизменно вызывает приступы неконтролируемого смеха у собственных граждан. За пределами страны обсуждения конгрессменов часто непонятны и вообще выглядят скорее попыткой неудачно пошутить.
Еще 5% прессы получают спецслужбы (агентства, называемые таковыми), политические клубы и международные организации доброй воли. То, что и как они говорят можно принимать в расчет лишь в контексте актуальных экономико-социальных событий. Не более того. Иногда это интересно, часто поучительно, но обычным делом является ситуация дымовой завесы. Слова просто отвлекают от деятельности реальных спецслужб и центров принятия решений.
Ничего не произойдет, если вы сократите потребление американской политики в два, а то и в три раза. Большая часть трансляций — идеологическая бульон для массового потребителя.
В то же самое время о важном говорят бегло, понарошку.
Редким гостем международной новостной повестки является Верховный Суд США. Казалось бы, о чем тут можно говорить? По инерции деятельность заокеанских черных мантий опрокидывают на российские реалии и получают весьма смазанную картину.
Чем могут быть интересны скучные пожилые (как правило) люди, исполняющие свой долг в пыльных кабинетах?
Есть же федеральные законы, гигантское количество регуляций и нормативов. В конце концов, они сами связаны жестким регламентом деятельности.
Тем не менее от их решений зависит большая часть того, как именно меняется страна, кто и зачем приходит в общественную жизнь сотен миллионов людей не только в самой стране, но и далеко за ее пределами.
ВС — главный законодатель мод в американской политике на протяжении уже более 100 лет.
Право прецедентное и решения ВС могут являться конечным пунктом любых политических споров.
Постановления ВС могут пересматривать по моде сегодняшнего дня, но делают это крайне редко — раз в несколько десятков лет. Стандартно все руководствуются его решениями и даже ведут хронологию не по президентам, как принято на политической платформе, а по председателям ВС.
Судья ВС — последняя сакральная должность в американском публичном поле. Фактически, мы имеем дело с венецианской системой выборов и пожизненным служением без возможности нареканий.
Судей можно предметно критиковать, трактовать их решения и обсуждать поведение, но только в определенном тоне, не переходя красной черты вмешательства в их личную жизнь. Они неподсудны и неотвратимы, как следует из их статуса.
На всякий случай: нейтральность суда и его стойкость давлению групп активистов любой направленности — краеугольный камень американской демократии. Законность должна превалировать над сиюминутным мнением.
Да, много лет обсуждают коррупционные скандалы в ВС, могут провести расследование работы судей с прицелом на частные тюрьмы в определенных штатах или насладиться деталями поведения их партнеров на биржевых площадках. Тем не менее, кокон сакральности до самого последнего времени их оберегал от прямых угроз здоровья и благополучия.
Угрозы нужно понимать не как частные разборки недовольного решением того или иного судья, а как нечто общественно-одобрямое. «Их можно травить».
Что происходит сейчас?
Примерно каждый четвертый избиратель в стране чувствителен к теме абортов. Ситуация искусственная и активно подогревается штабами обеих партий. Из «прерывания беременности» создали вечный двигатель политического интереса. Никакого стратегического решения создать тут нельзя и поэтому политики могут этими потемкинскими деревнями заслонять общую нищету предвыборной повестки.
В связи со знаменитым делом Dobbs v. Jackson Women’s Health Organization произошел редкий инцидент — предварительный слив решения ВС США, потенциально ставящий крест на знаменитом кейсе 50-летней давности Roe v. Wade (1973 г.), с которого у рядовых американцев появился легкий доступ к абортам в клиниках.
Roe v. Wade — культовая феминистическая победа, один из столпов либерального движения в стране. В этом контексте даже простой слух о попытке пересмотреть ее результаты вызвал бурю эмоций у активистов.
Похоже на то, что сам «слив» был фальстартом и конечное решение может быть куда менее консервативным. Тем не менее, выбранный способ общения с ВС неожиданно признали удачным.
Денно и нощно с конца мая (момент слива) и по сегодняшний день у нескольких судей ВС наблюдаются проблемы с мобильностью — они не могут покинуть свой дом без вооруженной охраны.
Данных о местах работы и учебы их родственников попали в сеть после чего те подверглись остракизму.
Мы уже видели такую картину с обычными судьями и адвокатом Вайнштейна в серии #metoo (между прочим чернокожим либералом). Теперь балончики с яркой краской используют для росписи входных дверей «мудрецов».
Закончилось всё демонстративной поимкой человека с ножом и пистолетом у дверей Бретта Кавано.
Никто и пальцем не пошевелил, чтобы их оградить от назойливых проходимцев.
В обычной ситуации шум такого рода сдерживается Белым Домом и Конгрессом. Президент не может остаться в стороне от защиты фемиды с завязанными глазами.
Он и не остался в этот раз. Сначала высказался бывший вашингтонский рупор Джейн Псаки — о безусловной поддержке активистов. Дальше ее слова прокомментировала новая небинарная пресс-служба уже более сдержанно. Насилия не нужно, мы в стороне от подобных методов диалога.
Проблема в том, что президент Байден также косвенно поддержал «любые формы диалога» с судьями, как возможность услышать мнение людей по этому поводу.
Фокус в том, что никакого мнения улицы или даже рафинированных общественных организаций не может быть на уровне Конституционных норм. Тут в буквальном смысле дело в трактовке сложносочиненных материй и для такого рода работы людей выбирают по всей стране. У них должен быть громадный опыт, умение филигранно трактовать сложные дела, эрудиция, выдержанность, знание истории, понимание философии права и, разумеется, публицистический талант. Они ведь пишут решения. Т.е. должны объяснять свои решения широкому кругу профанов.
Ничего подобного у активистов нет и в помине. Низкая массовая культура, не способная предсказать даже развития событий в собственном мелком пруду, стонет от коррупционных скандалов и громких уголовных дел. Виноваты в этом, безусловно, не они, а 9 взрослых мужчин и женщин, пытающихся трактовать побитые молью документы времен Великой Французской Революции.
Говорят, хорошо бы лишить их неприкосновенности. На всякий случай задним числом осудить за странные взгляды. А потом, если понадобится, реабилитировать.
Судьба Вышинского оказывается универсальной формулой в отсутствие здравой исполнительной власти.
